Загадка Талавского Трубача
Автор: Александр ГУРИН
Сегодня княжество Талава — своего рода «латышский Китеж–град», исчезнувший и забытый. Между тем до вторжения крестоносцев здесь находилось крупнейшее княжество Видземе, жители которого, как писали латышские историки еще сто лет назад, переняли у русских православие и умение строить каменные крепости.
Задержись вторжение крестоносцев всего на несколько десятков лет, и в Латвии, весьма возможно, возникло бы мощное латышское православное государство. Из глубины веков вышла бы своя интеллигенция, латышский Андрей Рублев, а, может быть, даже и латышский Шекспир. И все это происходило бы при несомненном влиянии Руси на местную культуру. История распорядилась иначе.
Миф о незнайках
В хронике Генриха Ливонского о латвийцах начала XIII столетия не раз говорится как о людях далеко не самых передовых для своего времени. Пронемецкий хронист пишет, к примеру, что немцы построили в Икшкиле каменное здание, а земгалы приехали с веревками, чтобы разобрать его по камешку. Ибо ничего не ведали о способности извести скреплять камни.
Да и сегодня часть латвийских историков не спорят, что до прихода цивилизованных крестоносцев из Европы латвийцы не только не умели строить каменные дома, но и не представляли себе, что подобное возможно. Между тем еще сто лет назад с Генрихом Ливонским вступил в спор латышский историк и археолог Францис Балодис.
В 1909 году этот историк написал книгу: «Отчет о командировке в Прибалтийский край и Беверинские раскопки». Подобно Шлиману, открывшему Трою, Францис Балодис был уверен, что откопал целый город — бывший главный город Видземе Беверин.
Беверин был столицей княжества Талава (или Толава, как его иногда называют в латвийской исторической литературе). Как повествует хроника Генриха Ливонского, Беверин не раз осаждали воинственные эсты, но захватить его не смогли. Отчего же? Проведя на месте древнего Беверина раскопки, Францис Балодис обнародовал сенсационный факт: обнаружены остатки каменных стен! Откуда?!
В хронике Генриха Ливонского утверждается, что Талава находилась под влиянием Пскова. Хронист отмечает, что «русские в это время приходили крестить своих латгалов в Талаве, всегда бывших их данниками». В исторической литературе встречаются утверждения, что такая ситуация существовала еще в Х веке. Подобной точки зрения придерживался и Франсис Балодис. По его мнению, русское влияние в Видземе в раннем средневековье существовало 300 лет (то есть даже значительно дольше, чем в период Российской империи). И существование открытой им каменной кладки Францис Балодис объясняет, используя тот же аргумент: «300 летнее владычество русских в крае не могло не оставить следов». Латышский историк задался вопросом: «Почему нельзя предположить, что первыми каменщиками в латышской земле были русские, что они первыми принесли известь?». Сам он не сомневался, что в латышской земле были и такие края, где задолго до прихода крестоносцев прекрасно знали, как строить каменные дома.
Талавский трубач
Генрих Ливонский повествует о необычном событии, случившемся в Видземе около 700 лет назад. Воинственные эсты осадили замок Беверин, столицу Талавы. Шел упорный бой. «Неожиданно на крепостной вал взошел священник, и пока другие сражались, молился Богу, играя на музыкальном инструменте». Это произвело неожиданный эффект на эстов: они растерялись и решили отступить. Мало того. Вдохновленные успехом латыши собрали войско, получили подкрепление и бросились в погоню за пришедшим их грабить противником.
Латышские интеллигенты вспомнили про эту романтичную историю еще в XIX веке. Во второй половине XIX столетия латышский поэт Аусеклис написал балладу о событиях в Беверине. Но кем же был описанный Генрихом Ливонским священник? Некоторые историки высказывали даже предположения, что эстов прогнал… сам Генрих Ливонский, священник и хронист, бывший в то время проповедником в Видземе. С такой версией категорически не соглашается известный латвийский ученый, кавалер ордена Трех Звезд профессор Борис Инфантьев. Профессор пишет, что героем обороны Беверина не мог быть католический священник: «Его присутствие неуместно в крепости православных князей Таливалдиса и его православных сыновей».
Кстати, утверждения, что Талава была православным княжеством, встречаются в латышской научной литературе еще в XIX веке. Так, в 1896 году вышла книга А. Страдыня «Православие в древней Толове». Автор утверждает, что князья Талавы (Толавы) были православными. Лишь в 1214 году, через 6 лет после осады Беверины, сыновья князя Талавы Таливалдиса (Талибальда в хронике) прибыли к епископу Альберту с обещанием «переменить принятую ими от русских христианскую веру на веру по латинскому обычаю, чтобы епископ всегда защищал их от эстов и литовцев». А во время осады Беверина эстами сыновья князя еще были православными.
Профессор Инфантьев отмечает также, что не в обычае католического духовенства было участвовать в обороне крепостей. А вот православное духовенство нередко во время осады крепости устраивало крестный ход вокруг осаждаемого объекта. Историк делает вывод: спаситель Беверина мог быть только православным! Добавим также, что по мнению профессора Инфантьева православными клириками в Латвии того времени были преимущественно славяне.
Эстонский фактор
Итак, князья крупнейшего в Видземе государства были православными. И если бы нe крестоносцы, жители этого края, по–видимому, стали бы истинными христианами намного быстрее. Очевидно, то, что навязывается насильно, нередко отторгается народом. Общеизвестно, что еще в XVII столетии (то есть почти через полтысячи лет после появления крестоносцев) в Латвии проживало немало людей, придерживающихся языческих верований. В отличие от католичества, навязываемого чужеземными рыцарями, православие принималось добровольно и не связывалось в сознании латышей с национальным угнетением. Несомненно, оно могло быстро распространяться в Латвии, а вскоре неизбежно появились бы и своя письменность, и свои латышские священники, и книжники… Почему же, сыновья правителя Талавы перешли из православия в католичество?
Причина… в эстах.
Наивно считать, что до прихода в Балтию крестоносцев здесь царили тишь да гладь да Божья благодать. Совсем наоборот. Шла варварская война всех против всех, в которой предки латышей были страдающей стороной.
В той же хронике Генриха Ливонского не раз описывается, как эсты много раз вторгались на латвийскую территорию и действовали с необычайной жестокостью. Не просто грабили, а совершали массовые убийства, даже живьем жарили местных жителей. Генрих Ливонский пишет, что до принятия католичества латвийцы «терпели много обид от эстов». Впрочем, и принятие католичества не всегда хранило от зверств воинственных соседей. Хронист пишет, к примеру, как эсты, захватив в плен сто ливов–христиан, 14 зажарили живьем, а остальных подвергли пыткам, вырезая на спине кресты, пока пленники не умерли.
Кто мог защитить ливов и латгалов от такой мучительной смерти? Псковские князья иногда собирали дань в Талаве, но сами они были далеко. Земля эстов лежала как раз посредине между Латвией и Псковом, так что защитить от вражеских набегов Талаву русские не могли. Иное дело епископ Альберт. И вот сыновья Таливалдиса–Талибальда пошли в 1214–м году на сделку: католичество в обмен на защиту. Сам князь Таливалдис оставался православным. Через год эсты совершили внезапный набег. Ничего не подозревавший о нападении Таливалдис пошел в баню. Там эсты его и схватили. После чего предали страшной смерти: «положили его на огонь и жарили как рыбу, пока он, испустив дух, не умер». Сыновья Таливалдиса вместе с крестоносцами отомстили за князя. Началась кровопролитная война, которая завершилась тем, что немецкие рыцари с помощью ливов и латгалов покорили эстов. После чего стали спокойно «завинчивать гайки».
Так началась семивековая эпоха господства немецких баронов.